Мне часто приходится слышать скептические реплики: «Манга, маньхуа, манхва — да это же всё одно и то же! В чём различия-то?» Даже чаще, чем банальности, вроде «Комиксы — для глупых, а манга — для глупых извращенцев». Тем не менее, занимаясь вопросом восточных комиксов уже не первый год вкупе с открывшимися возможностями для путешествий и желанием разобраться с вопросом на месте, я смею утверждать: перечисленные направления — не одно и то же, они «даже не однофамильцы», каждая страна работает с рисованными историями по-своему. Итак, поговорим о «манга-революции» в КНР.
Для начала — краткий ликбез.
连环图(liánhuántú, пиньинь) — ляньхуанту. Формат издания истории, построенной на иллюстрациях с малым количеством текста, рассчитан на детей или людей с небольшим «словарным» запасом. Так же формат ляньхуанту использовался для распространения революционных идей во время войн и смены власти, карикатур и прочей политической пропаганды. Чаще всего представляет собой блокнот с крупными картинками во всю страницу и небольшой подписью справа-вертикально или внизу-горизонтально (при этом слева-направо!) рядом с картинкой. Есть истории как изначально сделанные под этот формат, так и переработанные. По разным сведениям, этот жанр ведёт свою историю с IX или X века и продолжает быть актуальным в виду сложности и особенностей изучения китайского языка. Эта литература носит двойное назначение. С одной стороны, она помогает научить пользоваться одновременно словесной и визуальной информацией, а с другой — адаптироваться к чтению и пониманию написанного, а также ввести в основы богатой культуры не только детей, но и иностранцев. Ляньхуанту часто имеет классический исторический сюжет, относящийся к временам правления великих династий либо связанный с революционными событиями в стране в середине XX века.
Лянхуанту в китайском языке имеет несколько синонимов: 连环画 (liánhuánhuà, иногда использующееся для обозначения термина «графическая новелла», и тогда уже имеется в виду повествование, визуально больше напоминающее французский комикс) и小人书 (xiǎorénshū).
К сожалению, в России достать издание ляньхуанту практически невозможно: его просто нет, так как это продукт сугубо внутреннего книжного рынка.
漫画(или漫畫–mànhuà,пиньинь) — маньхуа. Это уже фактически «классический» комикс на китайском языке. Термин охватывает все виды комиксов, в том числе стрипы (короткие истории из трёх или четырёх кадров) и переводные издания. Сейчас чаще всего под маньхуа имеют в виду визуально похожий на манга комикс. Читатели-в-теме разделяют различные виды маньхуа, помимо отечественных: 日式漫画(rìshìmànhuà-переводное издание с японского языка), 香港 漫画 (xiānggǎngmànhuà — маньхуа, изданная в Гонконге), 台湾漫画 (táiwānmànhuà — маньхуа, изданная на Тайване). Современная маньхуа имеет сходную классификацию с манга и манхва (корейский комикс) по жанрам и целевой аудитории.
Этот вид рисованных историй уже более или менее знаком русскому читателю, есть несколько официальных изданий на русском языке, но с одной оговоркой: среди них нет ни одной истории, изданной в КНР, только маньхуа с Тайваня или изданная в Гонконге.
Здесь-то мы и подходим к самому интересному и немного непонятному для российского исследователя моменту: а разница-то в чём? И в чём ценность китайского опыта работы с этой литературой?
Для Гонконга и Китайской Республики «манга-бум» произошёл в середине восьмидесятых, спровоцировав к середине 1990-х развитие собственного рынка рисованных историй. «Аниме-бум», кстати, в Китае и в России случился одновременно, то есть в начале 90-х, а вот рисованные истории подтянулись чуть позже — к началу нового тысячилетия. Но если для нас этот формат искусства был вновинку, то для пережившего в 1966—1976 гг. «культурную революцию» Китая бум комиксов означал падение «обороны» классических маньхуа и ляньхуанту, ранее ставших одним из инструментов создания «правильного» информационного поля в стране и являющихся противовесом «вредности» и «поверхностности» рисованной литературы островного соседа.
Естественно, массовое появление переводной манга (сначала ввезённой с Тайваня, а потом пиратской и частично лицензионной) на китайском языке вызвал явное негодование у старшего поколения и нескрываемый интерес у молодёжи. Несмотря на долгие общественные дебаты и попытки ограничения выпуска этой литературы, манга быстро завоевала рынок китайской визуальной литературы и вплоть до десятых годов XXI века была основным законодателем моды на стилистическое решение рисованной или иллюстрированной истории. Забавно, но «лупоглазые девочки» появились и в таком консервативном направлении, как ляньхуанту, а также в иллюстрированной детской литературе и в оформлении молодёжных журналов, в том числе и литературных, приблизив их по формату издания к японским ранобэ (ラノベ — light novel).
И если в России к манга до сих пор относятся с изрядным скепсисом в литературных и художественных кругах, то китайцы рассудили примерно в таком духе: «Если ты не можешь ничего поделать с этим безобразием, придётся его возглавить».
Во второй половине нулевых «Манга-формат» официально «пустили» в молодёжную периодику (журналы о манга с маньхуа внутри существовали и до этого, но были распространены только в крупных городах, вроде Шанхая, Гуанчжоу и других), правда, с небольшими оговорками: рисовать это должны отечественные авторы, а каждая история должна пройти определённую схему цензурирования. Иногда даже допускалась «художественная переработка» японских историй, по каким-то причинам «не подходящих» для массового китайского читателя. Потом, взяв за основу японскую издательскую схему, самые популярную маньхуа из журналов стали перепечатывать сначала в виде журналов-антологий, а потом — в формате отдельных томиков. Особое внимание было уделено организации школ и курсов по обучению искусству рисования маньхуа, а также доступности разнообразных учебных пособий.
Реформированная маньхуа дополнила классические детские и молодёжные периодические издания, распространяемые повсеместно, тем самым привлекая к чтению тех, кому неиллюстрированные и иллюстрированные в классическом формате истории кажутся неинтересными или сложными для восприятия. Опыт оказался настолько удачным, что в стране произошёл настоящий бум «лёгкого» молодёжного, а следом и взрослого чтения. И эта волна продолжает расти.
Сегодня маньхуа продаётся во всех книжных магазинах страны, её можно встретить на прилавках газетных киосков и на полках общественных читален. За каких-то пять лет эта, как правило, чёрно-белая, нередко издающаяся на самой дешёвой бумаге литература стала коммерчески успешным цветным и глянцевым продуктом. В любом газетном киоске Китая вы обнаружите, как минимум, 2—3 наименования периодических изданий с комиксами против пары десятков изданий со смешанным или иллюстрированным повествованием. Что ж, опасения скептиков, что маньхуа вытеснит классические истории из круга чтения молодёжи, не подтвердилась. При этом сам стиль рисования, вокруг которого велись жаркие споры, тоже перетерпел некоторые изменения — и хотя внешне это напоминает манга, такого строгого, как в Японии, регламента рисования не закрепилось. В рамках одного издания визуальное повествование сильно разнится не только в плане рисунка, но и схемы построения полос.
Иллюстрациями в стиле маньхуа оформляются не только издания для подрастающего поколения или брошюры, но и информационные плакаты и даже таблички, ведь персонажи комикса универсальны — они выглядят просто и привлекательно, не имеют ярко выраженных национальных признаков, а особенности построения повествовательных цепочек, характерных для манга и маньхуа, позволяют разобраться с их смыслом даже тем, кто не силён в чтении иероглифического языка. И это — весомый аргумент в защиту рисованных историй, которые скептиками воспринимаются исключительно как картинки для малышей и прыщавых подростков.
Кроме того, грамотное использование зарубежного опыта — хороший способ ввести людей в основы истории и культуры страны, поговорить с молодёжью о «взрослых» проблемах, перекинуть мостик от литературы-для-всех к литературе-не-для-всех.
Так почему же этим не воспользоваться?
Оставьте первый комментарий